Практика, причем, отнюдь не право-применительная и вообще ничего не имеющая с нормальным судопроизводством, показывает, что в Израиле достаточно одного утверждения фемины, что взгляд посмотревшего на нее мужчины имел явный сексуальный подтекст, как он моментально теряет все. Карьеру, положение, деньги и далее по списку.

Если помимо взгляда к обвинениям добавятся утверждения о действиях вербального характера, то тут и небо в крупную клетку замаячит на горизонте. Цугундер станет практически неизбежен, когда речь зайдет об ощущениях, что были тактильные поползновения к женскому телу и/или отдельным членам оного. Причем, срок давности здесь не имеет значения. От слова совсем. Мужчина может поплатиться за то, что он НЕ делал, но ей так показалось, 10,15,20, надцать лет назад.

Должность, сфера профессиональной деятельности, возраст и другие факторы в обвинениях в преступлениях на сексуальной почве не имеют значений. Виновен, потому что мужчина.
Женщины стали столь разрушительным оружием, точнее, их утверждения определенного характера, что одна представительница, вроде бы слабого пола, вполне может провести изменения вплоть до государственного уровня и/или политики страны. Если таких представительниц несколько, то термоядерное оружие стыдливо прячется, потому что при всей своей мощи не достигает столь разрушительного эффекта.

Примеров этого утверждения такое количество, что число жертв обвинений в охальничестве может с легкостью составить население вполне себе среднего города в Израиле.

Достаточно вспомнить Сильвана Шалома (если кто еще помнит такого), который бесславно закончил политическую карьеру длиной в 25 лет под грузом, даже не обвинения, но заявлений некой дамы, которая посчитала себя жертвой непристойных поползновений со стороны “принца Ликуда”. Правда, вспомнила она об этом в аккурат тогда, когда Шалом начал участие в выборах президента, и отказалась от дальнейшего преследования в законном порядке, как только он кандидатуру свою снял и вообще ушел из политики. Но это не имело никакого значения. Ведь он мужчина, а значит – смотри выше.

На фоне такого безотказного оружия сексуального характера по устранению фигур различной степени весомости с политической сцены, странным выглядит тотальное отсутствие даже намеков на непристойное поведение Биньямина Нетаниягу. Особенно, если взять в расчет, как в геометрической прогрессии растут подозрения в его адрес.

Кажется, вытащили уже то, что можно только перекатывать и из таких мест, куда не то что нога человека не ступала, но и вообще из параллельных (а может запредельных) миров.

В ход пошло все, что относится к именам существительным: сигары, подарки, шампанское (почему то именно розовое), лодки (подводные). Такое впечатление, что подозрения клепают на основе лексического словаря. Куда палец попал, то и очередное сколь-ко-там-тысячное дело пошло. Главное, чтоб существительное.

Ну не может же быть такого, что за десятилетия работы на различных должностях Нетаниягу, в подчинении которого были и находятся десятки людей разного пола, не нашлась хоть одна, которая бы вдруг вспомнила, что – и далее по отработанному и отлично зарекомендовавшему себя сценарию.

Странно, непонятно, но факт. Никто и никогда ни словом, ни полсловом, ни звуком, ни писком, ни вздохом даже не ойкнула. Или пока?